и не дергаются.

— Gebet dolch — нехотя скомандовал фон Беннвиц. Его сын, или племянник, за всё время так и не проронил слова. Как истукан…только глазами зыркает. Уважаю. Вот же дисциплина. Мои бы уже раз десять что-нибудь произнесли или бы по возмущались на крайняк.

Женщины выбросили к нам под ноги два кинжала. Один тонкий стилет, вполне знакомый баллок с фаллической формой рукояти. Некоторые его называют «почечным» кинжалом, а все причастные зовут этот предмет по имени: кинжал с яйцами. А вот второй, уже интереснее. Я даже нагнулся и подобрал его. Это так сказать пламевидный клинок…кинжал Крис. Редкая надо сказать вещь. Да ещё и украшенный золотой узорчатой чеканкой, блеснувшей в свете лампы и ручка покрытая серебром.

— Откуда такая редкость? — покрутив кинжал, спрашиваю я.

— Дед был наемником в голландской ост-индской компании. Семейная реликвия — огорчённо ответил саксонец.

— Ножны — потребовал я, и женщины выкинули и их.

Забрав кинжалы, усадили главу семейства радом с женщинами и отошли. Охранять оставили молодых башкир и Николая Шварца, а сами, выключив лампу, пошли к костру.

— Значит так. Сейчас все кроме дозорных пытаются хоть немного отдохнуть. Утром перехватываем вояк с лошадьми. Продаём часть не нужного барахла и трофеев. Нет, забирать не будет…только часть. А так же продадим им часть продуктов и отпускаем саксонцев. После ищем место для стоянки. Хорошо отдыхаем и перебираем трофеи…ну и думаем, что делать дальше — отдаю я распоряжение.

— А мне тот изогнутый кинжал получить можно за мою долю — тут же влез Исхан.

— Нет. Это не восточный кинжал, а индийский да еще и с золотой насечкой. Тебе это…пока не по статусу — в конце добавляю, чтобы не сильно обидеть башкира. Статус тут понимают все. Кинжал тоже не индийский, а скорее малазийский, но сейчас объяснять я это не буду.У моих бойцов итак уже ум за разум заходит от обилия информации.

— А вот этот прямой, баллок можно — это уже Зверев. Ну, кто бы сомневался. У меня похожий есть, но с более плоской рукояткой. У башкиров тоже, да и не привлекают их такое оружие. Остальные ещё не заслужили или не видят, как тот же Титов в нем пользы.

— В часть твоей доли — отвечаю я и получаю кивок. Он тут же забирает кинжал.– И ещё. За нарушения порядка при захвате я лишаю сегодняшней доли Николая Шварца.

Всё одобрительно покивали головами. Это ещё Николай легко отделался. Не дай бог кто-то у нас был ранен или убит, наказание было бы совсем другое. Да в обычных войсках там совсем другие порядки…но мы то не обычные войска, мы корволанты и законы у нас несколько другие. За что и не любят нас генералы…но и без нас обойтись не могут.

Глава 9

— Савва что там у нас из трофейной еды? — подзываю нашего главного возницу и, наверное, уже интенданта в одном флаконе.

— Солдаты съели всё. Из питья у них осталось немного воды с вином. У офицеров пруссаков немного гороховой каши, которую, наверное, оставили на завтрак. Немного сыра и какие-то пресные пшеничные лепешки. Тьфу, на них. Как только такое можно есть? — в конце добавил он.

Дело в том, что у нас привыкли, есть в основном ржаные сухари или ржаной хлеб. Как я сам убедился, богатый витаминами и выпеченный на закваске ржаной хлеб был основным продуктом питания любого русского, в том числе и русских солдат. И вполне заслуженно…о чём забыли сегодняшний генералы. Сам перешёл на него и не только в походе. Да и дома пшеничную выпечку мы ели в основном по воскресеньям и праздникам.

— Не умничай — осадил я Савву. — Отдашь кашу, по их сухарю и солдатскую воду с вином слугам. А то ведь их явно кормить не будут. Господам продашь…стоп — делаю я паузу и поворачиваюсь к Звереву.

— Богдан Ростиславович, что сейчас за деньги ходят в Саксонии? — спрашиваю его.

— Дворяне обычно рассчитываются местными талерами, мещане и другие пфеннигами — отвечает Зверев.

— Э…что значит местными? — не понял я.

— Богатые месторождения серебра в Саксонии недалеко от Фрайберга позволяют им чеканить свою серебряную монету — поясняет он нам.

— Какое соотношение саксонского талера к нашему рублю? — на самом деле это очень важный вопрос и надо хорошо его прояснить.

— Талер тяжелее и дороже, так как там больше серебра — поясняет Зверев.

— Это хорошо — тяну я. — Значит так. Сыр, их пшеничные галеты — опять повернулся я к Савве.

— Какие такие галеты? — перебивает он меня.

— Савва ты явно плетей захотел. Разбаливался в конец, что даже меня перебиваешь — тут же разъярился я.

— А чего вы говорите слова, которые я не знаю. А потом я забуду — вполне справедливо упрекает он меня.

— Если что-то не понятно подними руку…это, кстати, всех касается — обвел взглядом я своих помощников.

— Галетами называются эти пресные пшеничные лепешки. Если вы бы зашли в магазин к купцу Ермолаеву, то там тоже подобное есть, только называется там «походным печеньем». У нас оно тоже есть, только я его запретил тебе раскрывать — отвечаю на вопрос.

Савва тут же тянет руку, и получая согласия спрашивает — это те квадратные штуки, что упакованы в вощеную бумагу?

— Да они. Так дальше. Берешь ещё солонину с открытой бочки и что там, у офицеров во флягах. И флягу воды для детей и всё это продашь дворянам. Цену называй не стесняясь. Всю посуду заберешь потом обратно…ничего не оставляй. Богдан Ростиславович помоги ему…а то ты у нас тут сейчас один, кто хорошо знает немецкий. И ещё…наручники с этих шустриков не снимать. Пусть их, их женщины и покормят — дело в том, что Серов и Черкасов в дозоре с Семеном. Причем Черкасова я ещё раз предупредил, так как всё не мог забыть ситуацию с оленем. А трофейная посуда мне тоже понравилась, особенно круглые медные фляги и тяжелый котелок и отдавать я их не намерен. Такие вещи имеют хорошую цену. Хотя наши, а вернее мои фляги более функциональны.

Савва, позвав сына и Архипа на помощь, со Зверевым пошли выполнять мои распоряжения, а я подозвал к себе башкира Кидраса.

— Что нам достались за кони? — спрашиваю у него.

— Хорошие боевые кони. Один черный жеребец так вообще хорош. Себе возьмешь? — отвечает Кидрас.

— Утром посмотрим — отвечаю уклончиво. — Иди, отдыхай.

Если кони хорошие, значит и седла будут дорогие…а значит и цена…меня порадует. Главное найти, кому их продать. В Тулу я их точно не поведу…а то опять местные дворяне слюной изойдут. В крайнем случае, в Людиново оставлю…но лучше тут продать…за дорогие талеры.

Через некоторое время вернулся Зверев и передал мне несколько монет. И если большие талеры не вызвали у меня вопросов, то пара мелких серебряных монет заинтересовали.

— Слуги заплатили — пояснил он на мой немой вопрос.

— Да-а. Ну и хорошо — засунул я деньги во внутренний карман. Потом переложу в свой дилижанс.

— А что мы будем делать потом, когда перехватим лошадей? — тихонечко поинтересовался у меня Зверев, косясь на соратников которые уже спали на попонах или успешно делали вид. А мне, как всегда не спалось, и я сидел и думал.

— Пошли, пройдёмся…до моего дилижанса. Там Григорий какой-то чудный пистолет мне отложил — позвал я Зверева.

У каждого убитого нами прусского офицера было по пистолету. И если два были довольно известных нам кавалерийских длинноствольных кремневых пистолета, то вот третий был, тоже кремневый но с барабаном.

— Однако — пытаюсь рассмотреть необычный экземпляр в свете луны. — Пожалуй с таким только ты и справишься. На временно владей — сую пистолет Звереву.

— Вы так и не ответили на мой вопрос? — не смотря на оружие, не дал себя сбить Зверев.

— Когда вы получили распоряжение из столицы? — отвечаю вопросом на вопрос.

— Месяца полтора-два назад — немного подумав, ответил Зверев.

— Вот — поднимаю я палец. — Или они запёрлись в русской слободе, и чтобы не нагнетать напряжение пруссаки их не трогают и купцы там отсиживаются… или их уже кончили. Так что особо спешить нам незачем.

— А что тогда будем делать? — не понял он.

— Новое вооружение добывать…ну и деньги конечно — наконец я придумал, как подать свою идею соратникам узаконенного грабежа.

— Какого вооружения? — не понял Зверев.

— Например, вот такого — показываю